Слухи распространялись сродни вирусу, остановить который было невозможно. Медленно, словно темные змеи, расползались они по краям континента.
Патриция повздорила с Епископом, и шаткое перемирие между двумя державами готово было рухнуть в
любой момент. Смелая Сайна уже три года держала оборону Итарра, но ходили слухи, что в стенах древнего замка завелся некто, кого не могут удержать на привязи даже почти всемогущие колдуны Тимьерина, и что от этого существа не могли скрыться даже те, кого защищала сила Единого.
Паника в Итарре достигала предела, и говорили, что сама Сайна едва удерживает своих смельчаков от побега или самоубийства в попытках убить это древнее порождение глубин.
Город Обмана, которого почитали за главную общемировую угрозу, уже давно не проявлял себя. Его лазутчики или хорошо скрывали свои личности, или словно пропали; немногие, кого достигли руки Великой Инквизиции, были безжалостно казнены, и мало кто и что мог предоставить этой всемогущей силе. Патрицию многие осуждали за интриги, ходили шепотки, что воля Морти покинула некогда мудрую правительницу Минас Ниммора, и она едва балансирует, да и выглядела Патриция несколько более растерянной, чем обычно. Однако она по-прежнему укрывала еретиков в своих стенах, по-прежнему вела себя вызывающе, ненавязчиво указывая Инквизиции ее место в стенах Черно-белой цитадели.
Были и те, кого даже церковники с их вечным идеализмом не трогали, почитая то ли за слабоумных, то ли просто за приверженцев древней традиции. Ими были вольные ордена, по легенде, основанные еще первыми
Мудрейшими, знающими аспекты влияния на реальность.
Обычно эти ордена ни во что не вмешивались. Разве что Призрачный Снег мог выделить наемников на миссию, но на этом деятельность в политике четырех орденов Поступи Древних заканчивалась, и убирать их было нецелесообразно. Люди любили этих бродяг, вреда от них не было, а потому Инквизиция в их дела не
вмешивалась.
Однако кто сказал, что сами они совершенно не вмешивались?

Тусклое осеннее солнце прорывалось сквозь ткань старой палатки, воздвигнутой где-то в горных лесах недалеко от Итарра. На улице было чертовски холодно, и Шепот Времени, уже бодрствующий, сгрудился вокруг весело пылавшего костра. Говорили ребята тихо, чтобы не разбудить отдыхавших после возвращения с миссии друзей, кто-то делился новостями, кто-то разделял еду между людьми, кто- то откровенно дремал, завернувшись в плащ.
Из самой большой палатки неожиданно выскочил светловолосый молодой человек и бодрым шагом направился туда, где спали отдыхавшие.
- Эй, Витра! - негромко окликнула парня рыжая девушка у костра. - Стой, брат, не надо, пускай выспятся!
- Не могу, - интонации Витры казались виноватыми.- Эвилайн
приказала. Срочно.
Уже несколько человек обернулись вслед молодому человеку, который пробрался в палатку и затормошил за плечо девушку, спящую перед ним.
Чтобы Ветер Судеб не дала выспаться после миссии кому-то из своих? Непостижимо!
- Эл, просыпайся! Тебя срочно желает видеть Эвилайн, - виновато зашептал Витра, потормошив спящую девушку за плечо.
Приказам Ветра Судеб подчинялись все.
Нет, они все были равны, но Эвилайн оставалась признанным негласным лидером, она же защищала отряд, и, когда ей было что-то нужно, ей, как правило, подчинялись, так как знали:она не могла причинить клану вред.

- К Эве, - Витраж махнул рукой в сторону чуть более высокого и просторного шатра, чем остальные. - Дело срочное. Она бы не стала тебя тревожить, но попросила как можно скорее, и я не мог...
Их провожали заинтересованными взглядами немногие проснувшиеся обитатели лагеря. Обыкновенно утро начиналось позднее; чуть позже просыпались утренние дежурные, готовили еду и уже тогда будили остальных.
Вернувшихся с задания вовсе будили только к обеду. Шёпот Времени знал цену сну, хорошему отдыху после долгого труда. Знал - и всегда оплачивал её своим участникам сполна.
У палатки Витра, бесконечно извинявшийся всю дорогу до шатра Эвилайн, наконец покинул Эллэйм и отошёл в сторону.
- Эллэйм? Заходи, - раздался изнутри голос.
Шатёр наполнял аромат благовоний; в их густом облаке дышать после свежего лесного воздуха было трудновато. Но Эвилайн - статную женщину лет четырёхсот - это не смущало; раскинув по плечам свои темно-пепельные волосы с вплетенными в них позвякивающими бусинами, она приветственно улыбнулась подопечной и указала на такую же подушку, на которой сидела сама:
- Присаживайся. Чаю?
Тёплый персиковый румянец на её щеках был заметен даже в облаке - одна из немногих жаворонков отряда, она отлично себя чувствовала по утрам. Впрочем, совам она вполне сочувствовала - и потому вложила в ладони Эллэйм кружку с горячим бодрящим настоем чабреца и шалфея.
- Вот, выпей, - Она виновато улыбнулась. - Прости, что выдернула тебя из постели, но дело срочное.

- Боюсь, что так, - Эвилайн бросила на Эллэйм короткий взгляд из-под тяжелых век и положила перед ней рисунок - набросок, сделанный вовремя одного из видений.
Казалось бы, ничего особенного в нем не было - кристалл-шарик, оплетенный металлом с нескольких сторон, покрытый патиной, сжимала чья-то ладонь. По коже градом стекали капли крови, а сам кристалл, казалось, был расколот.
В Шепоте Времени знали одну маленькую тайну, которая позволяла им сохранять независимость и держаться в стороне от значительного количества разнообразных склок и войн - и ореол слухов вокруг этой тайны служил им щитом.
И рисунок, сделанный Эвилайн вовремя видения, значил, что с этой самой тайной что-то не так.
- Я видела, как Время сходит с ума, - коротко сказала Эвилайн. - Видела, что кто-то ищет - но не рассмотрела лица. Знаю только, что идти надо тебе - сколько ни искала, ребята пропадают на полпути. Ты, по крайней мере, дойдешь туда - но я не знаю, насколько быстро. Я не могу настаивать, ты должна понимать...
Шаманка отвела взгляд куда-то в стену шатра; голос ее звучал ровно, но руки были сжаты в кулаки - верный признак того, что на самом деле она совсем не хотела отправлять туда Эллэйм.
- Это будет очень сложно. Но кто-то должен пойти и проверить, понимаешь? Я скажу, куда. Я дам тебе маяк. Я могу только просить тебя - перепрячь.

Эвилайн смотрела на неё, не скрывая благодарности. Свободная воля в Шепоте Ветра была большой ценностью, и тот факт, что Эллэйм добровольно пошла на опасное задание, вызывал уважение.
Эвилайн не сказала, что Эллэйм вернётся - не была уверена. Эл это понимала, скорее всего.
Сосредоточившись, она снова заводила карандашом по бумаге - и вручила три наброска своей подопечной.
- В тяжёлый момент, - сказала она, - ищи помощи у призраков, пыли и ветра. Они окажутся надёжнее, чем любой из людей.